Проект femicid.net завершен: статистика 2019-2022

Любава Малышева, 7.3.2023

Центр патриархального насилия русского мира сейчас перемещен на территорию Украины. Сказанное дальше не переводит внимание на проблемы российских территорий, но дополняет картину катастрофы.

См. российские командиры разрешили оккупантам насиловать украинок — Генпрокуратура, Елена Зеленская обсудила с представителем Британии сексуал(изирован)ные преступления оккупантов, В ООН подтвердили факты сексуального насилия в отношении детей со стороны российских оккупантов

Преступления в Украине расследует украинская прокуратура. Пока в Украине не существует государственного или гражданского антифемицидного проекта.

Не стоит оценивать текст, приведенный ниже, изолированно от опубликованных на этом сайте раньше доклада Слово года в россии – фемицид (2020), монографии Фемицид (2021), текстов Статистика российского фемицида во время войны (2022) и  The war in Ukraine and military femicide as one of the consequences of the patriarchal catastrophe in russia (2022).

КОНТЕКСТ

С началом полномасштабного вторжения россии в Украину Московский женский музей приостановил краудфандинг на проект “Культура против фемицида: Опера “Журналистка”” и другие направления работы, кроме непосредственно подсчёта фемицида и исторического проекта (он стал рассказывать про украинскую женскую историю). Казалось важным оценить фемицид военного времени. Подсчёт российского фемицида продолжался до конца 2022 года и был остановлен 31.12.2022. По сути в связи с исчезновением российской государственности. К этом времени эмигрировало всё мыслящее и, одновременно, способное передвигаться население, правовой беспредел стал повсеместным, социальная политика исчезла, равно как и свободная пресса. В медиа воцарилась пропаганда.  Признаки тоталитаризма заметили даже самые наивные обыватели. Начались широкие репрессии.

И до полномасштабного вторжения в Украину сбор российских данных шёл со многими оговорками, с учётом “предположительной численности населения” росстата и только по открытым источникам, по новостям, которые освещали лишь некоторые случаи. Единственное, что было безусловно достоверно в новостях – сам факт фемицида, всё остальное могло быть сфабриковано. В 2022 году новости, в том числе новости Следственного Комитета, перемежались с пропагандой и часто их просто невозможно открыть из-за двусторонних блокировок (со стороны россии и остального мира):

22.2.2023 появилась новость о том, что «Госдума приняла закон о праве правительства приостановить публикацию статистики» – на фоне небывалого демографического упадка, о какой-либо достоверности дальше говорить невозможно. Однако собранных за 4 года данных уже достаточно для будущих исследований (открытая база данных) и реформ.

Во время войны контекст российского фемицида изменился. Многие семьи столкнулись с нищетой и репрессиями. Миллионы мужчин покинули свои дома – бежали за границу или были мобилизованы. Некоторые возвращались с войны, усовершенствовав навыки насильника.

«Убийство 47-летней Виктории Якимовой произошло 21 декабря в Петрозаводске. Ее застрелил 49-летний муж… (который) недавно вернулся из зоны специальной военной операции»

Инвалидность, с которой возвращались-возвращаются военные преступники, также скажется на уровне фемицида и насилия в стране.

Обесценивание жизни, приветствуемое государством, сказалась на методах убийства женщин (методы стали брутальнее, а сравнительно редкие до войны причины фемицида, такие как взрывы и пытки, участились), на месте убийства (меньше убивают в жилище жертвы, больше на улицах). В процентном соотношении стало меньше расчленений и пожаров, то есть убийцы меньше беспокоятся о сокрытии следов преступления, так как в конечном итоге надеются на тюремную мобилизацию и безнаказанность.

В 2022 году впервые за двадцать лет в России стало расти число убийств вообще (7628 по госданным, рост на 4% по сравнению с 2021 годом). Скорость рассмотрения дел по фемицидам ускорилась, участились “раскрытия” дел по убийствам за прошлые годы. Больше новостей про насилие различного типа в приграничных регионах (Курская и Белгородская область) в регионах, где проходила мобилизация, в столице. “В Белгородской области на фоне спецоперации на 216,7% выросло число преступлений, связанных с незаконным оборотом оружия. В соседней Курской области этот показатель увеличился на 104,2%”. Публиковались ролики с пьяными российскими мобилизованными – на всех этапах мобилизации и на передовой, говорилось о пьяных бунтах солдат.

«По информации Минздрава рф, число сельских жителей, зависимых от алкоголя, за текущий год выросло на 7%. Также выросло количество психических расстройств из-за этой вредной привычки на 6% и заболеваемость алкоголизмом среди женщин в селах на 7%. В Минздраве отметили, что увеличилась общая смертность от алкоголизма в россии»…

«По данным росалкогольрегулирования, опубликованным ТАСС, розничные продажи алкоголя крепостью более девяти процентов выросли в россии в 2022 году на 6,8% по сравнению с предыдущим годом, при этом продажи водки выросли на 5,9%, а всей алкогольной продукции в 2022 году в розницу было продано на 3,5% больше, чем в 2021 году (без учета пива, сидра, медовухи и алкоголя, реализуемого предприятиями общепита)”…

ТЕОРИЯ

Из монографии “Фемицид”: Военный фемицид

Первый тип систематического фемицида криминальный, второй – военный.  Женщин и девочек насилуют солдаты всех сторон конфликта, нанося пожизненные физические и психические травмы – не только с целью деморализации врага и war-тимбилдинга, но просто ради садистского удовольствия, «награды победителя». Военный фемицид – не исключительное явление, а скорее военная норма во все времена и во всех странах. Это публичные массовые коллективные преступления, которые совершаются в военной форме, часто заканчиваются жестоким убийством изнасилованной женщины, остаются безнаказанными. Военный фемицид включает такие явления, как принудительная проституция, сексуализированное рабство, массовые и коллективные изнасилования.

Для военного фемицида есть фантастически бессмысленный термин авторства Гаятри Чакраворти Спивак «метонимическое празднование территориального приобретения». Этот термин маскирует зверства, не даёт им оценки и, не отражает отношения женщин к военному фемициду. Куда точнее, правильнее и понятнее явление описывает слоган с феминистского граффити из барселонского района Валькарка «Ни наши тела, ни наши районы не являются территорией захвата».

Ведущие современные исследовательницы военного фемицида – Грасиела Атенсио и Елена Лапорта (Feminicidio.net) – рассматривают его как международное преступление, преступление против человечества. Но разве не любой фемицид не является преступлением против человечества?

История филиппинских «женщин для утех» была созданная Ремедиос Фелиас (1928–2004) в 1998 году при помощи вышивки и аппликации тканями на хлопке. Ремедиос родилась на филиппинском острове Лейте. В 1942 году, когда девочке было 14 лет, её деревня была захвачена японскими войсками, женщин поместили в «станции утешения». Этот ковёр теперь хранится в Женском музее немецкого города Фюрт.

Итак, военный фемицид – это международное преступление. Можно было бы называть весь фемицид военного времени «военным» – и происходящий внутри россии, и вынесенный в страны, которые россия оккупировала, ограбила, использовала в своих целях или дестабилизировала (Турция, Сирия, Беларусь, Абхазия, Грузия, Мали, ЦАР, Конго и так далее). Но это размывает термин «военный фемицид» непосредственно в горячих точках. Однако совершенно точно никак не влияет на силу термина «военный фемицид» тот безусловный факт, что весь фемицид в мире во время развернувшейся мировой войны происходит в медиа-атмосфере переполненной новостями о обесценивании женщин и безнаказанном и изощренном насилии. Война сдвигает окно Овертона в сторону большего равнодушия к насилию. Особенно к равнодушию к насилию над женщинами врага. И к женщинам-жертвам, поддерживающим войну. Фемицид во время войны меркнет, начинает восприниматься обществом как нечто не важное перед глобальным масштабом правонарушений. Тем не менее фемицид остаётся одним из методов войны.

Две разные цивилизационные стратегии обладания территорией — близнецы двух общественных договоров по отношению к женщинам. Одни общества поддерживаюит и развивают, другие эксплуатируют и уничтожают. Вот почему, обладая скромными территориями, одни страны достигают общественного благополучия, прав человека, снижения уровня фемицида, а другие, озабоченные бесконечным желанием обладать, но не способствовать процветанию, летят в правовую пропасть. Так появляется современный охотник за унитазом, воин со стиральной машинкой, мародёр, отправляющий домой награбленное.

ПРАКТИКА БЕЗНАКАЗАННОСТИ И ПООЩРЕНИЯ ФЕМИЦИДА

В 2022 году в россии продолжалась практика ничтожных приговоров за попытку фемицида : «Пенза… 21 июля 2021 года в съемной квартире на улице Лядова мужчина поссорился с сожительницей из-за того, что она была на корпоративе и не отвечала на его телефонные звонки. Это стало поводом для ревности, которая вылилась в побои. Злоумышленник бил женщину рукой по лицу и телу, а затем нанес удар ногой в живот. Суд первой инстанции приговорил ревнивца к полутора годам лишения свободы в колонии общего режима. Также в пользу потерпевшей было взыскано 290 тысяч рублей в качестве возмещения морального вреда».

Многочисленные новости сообщали о появлении на войне известных убийц, о их ранениях, гибели, награждениях и бесчинствах по возвращении в мирную жизнь, если так можно назвать жизнь при путинской диктатуре. И так ничтожное наказание за изнасилование и убийство женщин абсолютно утратило налет неотвратимости, ведь сразу после убийства человек мог получить помилование, отправиться на фронт и продолжить насиловать и убивать, но уже с перспективой наград. А мог и вовсе сбежать непосредственно после помилования или откупиться от Пригожина, такие случаи чудесного освобождения преступников тоже освещались прессой.

«12.1.2023 «Рубаха-парень, творческая натура». На Урале простились с вагнеровцем, забившим свою мать. В городе Серове простились с 46-летним Сергеем Молодцовым, погибшим на фронте в составе ЧВК «Вагнер». Воевать он отправился из колонии, где отбывал срок за убийство собственной матери… Молодцова хоронили как героя, со всеми почестями. А близкие говорят о нем как об отзывчивом и творческом человеке. «Он был творческой натурой, занимался резьбой по кости, работал в ювелирной мастерской. Близкие вспоминают Сергея как удивительно неординарного человека, любящего жизнь. Он был честным человеком. Правда для него — это главное. Всегда откликался на чужую беду, помогал слабым и нуждающимся. Про таких говорят: рубаха-парень. Он любил музыку, свободу, скорость. Светлая память!» — такие слова администрации приводит портал. Информацию о том, что Молодцов отбывал наказание в ИК за убийство матери, подтвердил глава городского округа Василий Сизиков. Он назвал мужчину душегубом. Приговор будущему вагнеровцу вынесли в 2017 году. В материалах указано, что Молодцов забил мать в пьяном угаре. Он сломал пожилой женщине челюсть, плечо, разбил лицо и голову.»

«ранее Молодцов был судим по той же статье («Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего») в Уссурийске. Его приговорили к девяти годам лишения свободы, но отпустили условно-досрочно. Суд в Серове в 2017 году приговорил преступника к 11,5 года колонии особого режима. Фактически Молодцов отсидел чуть больше пяти лет.»  «У его гроба в Серове выставлен почётный караул, а в школе, где учился Молодцов, установлена ” парта героя” и памятная доска.»

«41-летний уроженец Карпинска Виталий Васягин в начале 2000-х был приговорен к 14 годам лишения свободы за убийство своей соседки-пенсионерки. В 2017 году он задушил 37-летнюю женщину, перерезал ей горло и выбросил тело в компостную яму, за что был повторно приговорен к 14 годам лишения свободы. Во время отбывания наказания в колонии особого режима Виталию Васягину было предложено присоединиться к ЧВК «Вагнер». Мужчина получил две награды посмертно, в том числе медаль «За отвагу».»

«В разных регионах РФ хоронят уголовников Пригожина. В Нефтекамске простились с бойцом «ЧВК Вагнера», осужденным за педофилию. К могиле педофила поставили почетный караул из детей-юнармейцев.»

«Осужденный более чем за 80 убийств ангарский маньяк (Попков) признался в новых преступлениях. И заявил, что готов принять участие в специальной военной операции.»

«24 января (2023 года), стало известно, что бизнесмен Александр Тютин, который получил 23 года за заказное убийство семьи своего делового партнёра Дмитрия Зейналова в Ленобласти, улетел в Турцию. Ранее его рекрутировали в ЧВК «Вагнер» из карельской колонии… 66-летнего предпринимателя завербовали в июле 2022 года. Контракт с военным формированием действует полгода, поэтому в декабре «амнистированный» Тютин уже был в Петербурге… В середине января бизнесмен смог легально вылететь из Пулково в Анталью. Ранее туда отправилась и его супруга, которую предприниматель оставлял следить за своими солидными активами в Северной столице, пока отбывал наказание»

Отдельно надо отметить, что Пригожин вербовал и заключенных-женщин, среди которых так много «оборонщиц», севших за убийство мужчины-насильника.

Закон о “фейках” и дискредитации российской армии были принят ещё год назад (см. по ссылке список заведенных дел и вынесенных приговоров, до 9 лет тюрьмы). По просьбе Пригожина в первые дни марта 2023 года Госдума приняла поправки против “дискредитации” – будет запрещено раскрывать данные о криминальном прошлом наёмников (под угрозой штрафа до 500 000 и тюремного срока до 15 лет).

ЦИФРЫ

Статистика российского фемицида сейчас выглядит так (вся таблица). Иногда данные о убийствах публикуют с задержкой в 2 года и больше или не публикуют совсем. Общие цифры по найденным к 31.12.2022 новостям:

По федеральным округам:

По регионам:

За четыре года исследования удалось изучить более 40 обстоятельств российского фемицида, а также влияние медиа на фемицид. Последняя тема подробно изложена в монографии Фемицид.

Изначально не было ясно, какие условия изучать – они отличаются от страны к стране, потому данные постепенно расширялись с учетом российской специфики. Наиболее полная картина собрана за 2019 год (проанализировано 1767 случаев).

2019

Такие же данные есть и за остальные годы, вы можете увидеть их в общей таблице.

В 202o-2021 году, помимо сбора данных по фемициду за эти и прошлые годы, изучался незавершенный фемицид, в той же таблице есть две статистические вкладки, показывающие, насколько отличаются предпосылки незавершенного убийством мизогинного нападения от завершенного (из этого следует различная профилактика).

В 2022 году удалось расширить число изучаемых параметров. Так, более детально изучены социальные статусы жертв и убийц, а также их взаимоотношения. Эти спектры показывают, как сильно мизогинные установки пронизывают все слои общества и все отношения в российском обществе.

2022

Две крайние таблички внизу справа доказывают стабильное существование межпоколенческого фемицида, когда партнёр старше или младше жертвы на 5 лет. Причем соотношение из года в год одинаковое, жертв от младших партнёров около 5%, от старших – около 11%.

В 2022 году были собраны данные по косвенным жертвам фемицида. Необходимо сделать теоретическое отступление о том, кого относят к таким жертвам и к каким последствиям это приводит в правовых странах.

КОСВЕННЫЕ ЖЕРТВЫ

Одна из мировых тенденций в исследовании и искоренении фемицида — внимание к косвенным жертвам трагедии, в частности, к детям жертв.

«В 2018 году Италия стала первой страной в Европе, которая приняла закон об orfani speciali, или особых сиротах. Соответствующий фонд оказывает финансовую поддержку по ряду вопросов; стипендии, юридическая помощь и финансирование медицинской и психологической помощи. Детям часто приходится пользоваться услугами благотворительных организаций и НПО, поскольку правительственных услуг не хватает на их многочисленных пользователей. Закон Великобритании о бытовом насилии определяет детей как отдельных жертв домашнего насилия, что резко отличается от их предыдущего «периферийного» признания в качестве свидетелей и сторонних наблюдателей…»

В российских сообщениях о убийствах женщин иногда упоминаются дети, но основываясь только на данных медиа, полную картину – сколько же малолетних детей на самом деле пострадало – составить невозможно. В 2022 году в новостях было упомянуто всего лишь о 65 детях, которые имелись у жертв, пол убитых детей упоминался в единичных случаях, одна мать двоих детей упомянута как ранее лишенная родительских прав. В 25 случаях фемицида без матери остался 1 ребенок, в 20 случаях — 2, в 14 случаях — 3, в четырех случаях 4, в одном случае 5 детей и еще в одном 6 детей. В некоторых случаях детей упоминали исключительно как жертв, убитых одновременно с матерью.

Редкость упоминания в новостях о фемициде пострадавших детей, убитых детей, а также пола, возраста и обстоятельств жизни этих детей говорит о том, что проблема сиротства и ПТС, вызванного фемицидом не осознается как значимая ни на одном из уровней общества. Чаще дети упоминаются для виктимблейминга, чем для чего либо еще.

Дети, лишившиеся матери из-за фемицида, а также зачастую и отца, который отправляется в тюрьму, не получают каких-либо специфических выплат за халатность государства, допустившего фемицид. Хотя иногда суд присуждает материальную компенсацию, вычитаемую из денег осужденного, компенсация эта единичная, неадекватная утрате, никак не связана с обязательствами государства и не всегда выплачивается. Что такое бесправное и нищее сиротство в россии — пояснять не надо.

Но помимо жертв-детей фемицид сопровождается и другими жертвами — родные и близкие также пожинают последствия преступления (также убиты, убиты при попытке защитить, убиты как свидетели, покалечены, получили психические проблемы из-за присутствия при убийстве) и не получают бесплатно ни медицинской, ни социальной, ни политической помощи. Материальная компенсация, в лучшем случае, взыскивается с убийцы.

Статистические данные по жертвам, вовлеченным в эпизод фемицида, приводятся в новостях чаще. В 2023 году было упомянуто 408 пострадавших (включая убитых, травмированных, свидетелей), обобщение этих данных затруднено из-за дефицита информации и неоднородным данным по пострадавшим по разным типам фемицида. Разумеется, реальное число пострадавших – если бы мы имели возможность регистрировать такие данные – было бы больше на несколько порядков.

Косвенные жертвы фемицида есть всегда, от случая к случаю различается лишь их число, объединяет все кейсы отсутствие какой-либо поддержки и компенсации со стороны государства. Фактически, это десятки людей по каждому случаю. Также важно помнить, что фемицидные медиа и культура наносят коллективную психологическую травму и поддерживают мизогинный status quo. Это причина, по которой государство обязательно должно финансировать собственную программу против фемицида, а также почему нужно выплачивать компенсации за фемицид (государство несет ответственность за любой случай непредотвращенного мизогинного убийства женщины) антифемицидные независимые гражданские организации.

МЕМОРИАЛ

Проект против фемицида является, кроме всего прочего, мемориальным. В таблицах сохраняются имена убийц и жертв, которые упоминались в медиа 2018 по 2022 год, а также есть колонка, где сохраняется текст новости о фемициде. При исследовании почти не регистрировалось общественных реакций на фемицид – колонка, предназначенная для этого, в большинстве случаев пустая.

Единственный фотомемориал жертв российского фемицида находится здесь: https://www.wmmsk.com/2019/09/memorial/ Подавляющее большинство новостей без фотографий, поэтому фотомемориал так невелик.

Жертвы фемицида в России: мемориал

На этом я заканчиваю обзор статистических данных. Желающие могут проанализировать базу данных самостоятельно. Если будут обнаружены ошибки, если нужно дополнить текст – пишите.

Дальше я бы хотела поделиться с будущими исследователями трудностями, которые пришлось преодолевать, работая с исключительно сложным материалом. Исследователи фемицида разных стран обсуждают эту тему между собой и в каждой стране есть специфика. Вот российская.

ТРУДНОСТИ ПРОЕКТА

Никакой амбиции сбора данных о фемициде у меня не было. Но я понимала, что феминизм в конкретной стране начинается с подсчета фемицида, поскольку первое право, которое должны отстаивать женщины – право на жизнь. Вместе с тем, я ошибочно думала, что фемицид должны считать какие-то особенные люди, но призывы к российским “феминисткам на зарплате” не привели к успеху. Позже я узнала, что большинство антифемицидных проектов в мире делаются обычными активистками и бесплатно, а не университетскими бюрократами и за деньги.

Я решилась считать фемицид только потому, что в коллективе была российская женщина-юристка. Которая, впрочем, не особенно вкладывалась в проект. Я осталась с таблицей один на один, когда юрист провалилась в транс-пропасть в эпоху “Декларации прав женщин на основании пола“. Что довольно символично, потому что если нет биологического пола, то нет и фемицида.

Представьте мое удивление, когда я обнаружила, что должна делать то, для чего у меня нет ни профильного образования, ни способностей, ни сил, ни денег. Пришлось заниматься поддержкой сайтов, платить за них. Женщина-программистка, установившая движок, больше никогда не показывалась на горизонте, в интернет-сообществах женщин-программистов никому не было дела до фемицида, пришлось уговаривать помогать программиста-мужчину.

Труднее всего во время сбора данных о фемициде было равнодушие и отсутствие эффективной помощи со стороны других женщин – помощи непосредственно с новостями о убийствах и с таблицей данных. Многие порывались помогать, писали про это длинные посты в социальных сетях – помощь чаще была однократная, мизерная или так и оставалась намерением. Я специально использую слово женщин – как ни странно, мужчины помогали в работе с таблицей эффективнее. В общей сложности трое мужчин за всё время поддерживали этот проект – несколько раз в год проверяли тексты, таблицу, писали формулы. Лишь одна женщина изредка помогала искать двойники в таблице.

Никакого финансирования проект никогда не имел — для издания доклада и книги я в одиночку делала краудфандинги. Никакие феминистские международные и российские организации или лидеры не оказали практической поддержки в работе. Наоборот, российские феминистки (Попова, Ривина, Давтян) прикладывали максимальные усилия, чтобы замолчать тему – использование слова “фемицид” и концепции фемицида мешало продвижению “управляемого феминизма” и борьбе с “домашним насилием”, ставила крест на их бессмысленной, упрочающей патриархат, работе и политических перспективах. Как мы теперь знаем, это закончилось тем, что замалчиваемый фемицид перехлестнулся через границу страны.

Британские феминистки оплатили мне дорогу и проживание для участия в съезде FiLiA 2021 года для того, чтобы я могла представить доклад о российском фемициде. В россии мои данные почти никому не были нужны. Я сохраняла линки на медиа, которые упоминали проект. Публикации со ссылкой на femicid.net в 2021, 2020-2019.

На этапе публикации и презентации книги проект получил чуть больше внимания и поддержки со стороны российских активистов.

В 2021 году продолжалась работа над женской оперой Журналистка, которая была написана в рамках проекта “Культура против фемицида” (с намерением изменить фреймы, используемые медиа для описания фемицида), но не завершилась постановкой из-за начавшейся войны. В оперной группе были задействованы буквально тысячи музыкантов и людей театра со всего мира. Работа над оперой, безусловно, повысила осведомленность общества о проблеме фемицида.

ВЫГОРАНИЕ?

Смешно слушать, как феминистки, которые не работали с фемицидом,  рассказывают о выгорании и требуют отпусков, ретритов и комнат отдыха. Мои проблемы на протяжении этого проекта, мягко говоря, никого не интересовали.

Продолжать собирать статистику во время обездвиживающих болезней – остановка даже на день приводила к тому, что накапливались тысячи неразобранных случаев… Слышать от женских кризисных фондов и грантовых организаций, что я не нуждаюсь в деньгах, так как «не являюсь женщиной первой линии борьбы – в отличие от транс-женщин»… Получать от международных правозащитных организаций письма со смыслом “денег нет, но вы держитесь”и “мы обязательно вставим ваши данные в доклад”… Каждый раз арально искать переводчиков и математиков для подготовки отчётов… Уговаривать программистов написать формулы, а журналистов написать статью… Издавать монографию «Фемицид» без консультативной поддержки других феминисток… Уговаривать знакомых проверить хотя бы орфографию и цифры в финальных докладах… всё это было и, к счастью, закончилось. Закончилось тем, что этот текст я пишу в абсолютном одиночестве и мне некого попросить проверить даже орфографические ошибки.

Правда, длинно? А можно было просто написать, что работа с фемицидом сильно подрывает здоровье и обнуляет социальные связи, осторожнее с этим материалом.

ПЕРСПЕКТИВЫ

В мае выходит новый международный сборник о фемициде, в котором я (угадайте что? безвозмездно) участвовала в написании двух глав о ситуации в россии. Он называется The Routledge International Handbook of Femicide and Feminicide (Edited By Myrna Dawson & Saide Mobayed Vega). Работа над сборником продолжалась так долго, что за это время я успела выпустить собственную монографию и собственную классификацию фемицида. The Routledge именно что сборник, так как участницы проекта придерживаются различных представлений о том, что такое фемицид, что к нему относится, как его считать, как его предотвращать, чрезвычайно разные идеи о том, как вести борьбу за женские права. Но другой международной книги на сегодняшний день не существует. Заказать сборник можно здесь за 190£, монография выложена бесплатно.

ЭПИЛОГ

31 января 2020 года, через год после работы над проектом, я написала в фэйсбук группе НЕТ ФЕМИЦИДУ пост:

Коллекция материалов проекта femicid.net за всю его историю – для той женщины, которая продолжит. Бэкап таблицы фемицида, сделанный 7.3.2023: #Фемицид в россии 1.2.2019-31.12.2022 – 2019